Записки советского чиновника

Настя перешла уже в старшую группу ведомственного садика, стала учить стишки, читать, готовиться к школе. Заметно повзрослела, но стихи не любила читать, и вдруг сюрприз:

Перспектива реальная. Как вести себя в данном случае правильного ответа, пожалуй, никто не даст. Решили игнорировать, спросили, где такой стишок услышала. Оказывается, её научил лучший друг – Талгатик. Его отец – ответственный работник Совмина. Да, стоит ли различным центрам делать дорогостоящие опросы населения, подумал Пашка, чтобы изучать настроение масс, достаточно усатым дядям периодически работать в детских садах нянечками.

Да! Уровень у молодёжи стал на порядок выше, это Вам не «Собака лаяла на дядю Фраера» на новогоднем утреннике в военные годы в Батпаке.

После таких открытий Пашка стал невольно задумываться, где он находится и кто он сам. Домашняя, левая оппозиция, каким-то невидимым рычагом стала разворачивать его подсознание под углом к устоявшемуся уже направлению в жизни. Слёзы Нади при переезде в Алма-Ату, повышение, после посещения спирткомбината, напутствие первого секретаря обкома партии Бектурганова, уроки английского про целину и залихватская песня про брови чёрные. Это уже тема.

Один опытный хозяйственник на заводе как-то говорил Пашки: «Зря вы рекомендуете его парторгом завода, в бок он уведёт коллектив». «Почему в бок»? Ответ оказался до гениальности прост. «Потому что, ответил он, вперёд он не сможет, а назад ему не дадут». Вот в такой мёртвой зоне, как говорят механики, балансируя вращающиеся механизмы, оказался и он. А в бок почему-то шагать не хотелось.

После командировок на фармацевтические и микробиологические предприятия, стали беспокоить телефонные звонки, как на службу, так и на квартиру, с явным подтекстом « спасите наши души»! Надя, глядя на это, потеряла покой. Но, имея опыт на примере Джамбульского спирткомбината, Пашка не решался на кардинальные меры, осмысливая, что повышать его дальше вроде и некуда, а вот послать в бок, вполне реальная перспектива.

Отвлекался от тяжёлых дум он лишь когда выходил на прогулку с Настей. Маршрут их пролегал из дома через драматический театр имени Лермонтова, сквер перед гостиницей, там, в тени, на специально отведённых местах, можно поесть фирменное, развесное мороженное, попить свежего сока, да и просто посидеть. Затем они доходили до здания, где работал Пашка, отдыхали у фонтанов и потом тем же путём возвращались домой.

Однажды, после тяжёлого рабочего дня он сидел на скамеечке и смотрел на здание. В нём, кроме ЦК компартии Казахстана, размещался и Совет министров республики. Настя развлекалась со своими сверстниками. Что-то необычное насторожило Пашку, какое -то новое ощущение он испытывал, совсем непохожее на то, какое он испытывал ежедневно, входя в это здание. Рабочий день давно закончился, на площадке много машин, но никакого движения, само здание выглядит нежилым, монументальным, через какое-то время началось движение, выходящие люди были очень похожи друг на друга, какие -то медлительные, основательные, в одинаковых шляпах, в одинаковых плащах, минимум движений. И, сколько он потом не наблюдал, порядок выхода был один и тот же. Кого они напоминают Пашки? Болты! Он недавно был в сборочном цехе тракторного завода. Да! Точно, огромные болты. Сначала из дверей вылетает шурупчик, подбегает к самой престижной машине, минут через пять появляется огромный хромированный болт, движется медленно, перекатываясь, мешает значительный его вес. Шурупчик открывает дверь, болт осторожно садится в машину, сзади размещается шурупчик, машина уезжает. Через несколько минут появляются два болта разного размера, так же медленно подходят к машинам, садятся в них и уезжают. Затем появляется несколько болтов размером поменьше, и площадь освобождается от машин. На какое-то время наступает затишье, потом, как из пригоршни, высыпается много мелких болтиков и они, растворяются в дебрях города.

К вечеру здание стало напоминать памятник с тёмными, неживыми глазницами, потом послышалось какое-то неуловимое движение, дверь медленно открылась, и на площадке возник курящий человек в погонах. Стоял он неподвижно и смотрел в одну сторону. Докурив сигарету, повернулся лицом параллельно зданию, к нему двигалась оживлённая стайка женщин, с туго завязанными головами голубенькими платочками, и в такого же цвета спецовочках, чем-то они напоминали реанимационную бригаду. Шустро проскочили мимо человека в погонах в здание, и на его этажах последовательно стал появляться свет в окнах, здание ожило на пару часов, а потом, погас в окнах свет, и здание растворилось в темноте, накрытое южной ночью.

Эта картина каждый раз оставляла у Пашки какую-то необъяснимую тревогу, и они с Настей перестали прогуливаться по этому маршруту.