Записки советского чиновника

А когда Пашка курировал областную торговлю в Карагандинском облисполкоме, у него в облпотребсоюзе был заместитель председателя чечениц. И когда необходимо было решить какое-нибудь серьёзное дело, ни председатель, ни другие работники облпотребсоюза не могли решить оперативно и качественно, как делал он.
А большенство чеченских детей в то время в школе не учились. Пашку поражала их любознательность. На сенокосе во время каникул работали все вместе. Во время отдыха, они собирались отдельно под большой копной, звали к себе Пашку и тот «перегруженный» знаниями школьной программы, рассказывал им о происхождении человека, эвалюции растительного и животного мира и о многом другом, что он узнавал из книг и от учителей. Больше всего подстёгивало Пашку то, что с таким интересом его никто и никогда не слушал. Среди них были дети значительно старше его. Что же касается взрослого населения, то проблемы были, и серьёзные.

После слова «война» в доме очень часто стало звучать слово «Сталинград». В доме у Романовых стали собираться очень озабоченные, мрачные люди. Притягательной силой была матушка Пелагея. Около неё постоянно клубились люди. Чем она их притягивала, трудно сказать; то ли это церковное воспитание, то ли природный гипноз ей от отца передался. Её часто приглашали к тяжёлым больным. Стоило ей немного посидеть рядом и поговорить – боли прекращались. Многие это на себе испытали. А когда собирались люди и начинали тихо говорить, Пашка одно только мог осмыслить, что «Сталинград» это плохо, с позиции пришедших; а с позиции матери; что всё не так плохо, и скоро мы их погоним. И ей верили. Но от Пашки, не ускользнуло то, что в «немецкой слободе», так называлось место, где было поселение немцев, в это же время настроение у обитателей было приподнятое. Они много готовили еды, детвору угощали, пели песни. Но, прошло некоторое время, и в доме опять собрался народ, говорили весело, улыбались, опять говорили про Сталинград – теперь уже все предсказывали скорую победу. А в немецкой слободе народ ходил мрачный, многие одели траур. Тревога в подсознании у Пашки по этому поводу видимо поселилась навсегда.

В 80-е годы, когда он был членом бюро Карагандинского обкома партии, собрались по чрезвычайному случаю. Накануне первого мая в городе Сарани – спутнике областного центра, на доме культуры шахтёров был обнаружен чёрный флаг с фашистской символикой. Большенство членов бюро обкома партии склонны были думать, а может, было удобно так думать, что это просто обычное хулиганство, но, когда Пашка рассказал об известном уже эпизоде, все долго молчали, а потом стали разъезжаться, наводить порядок, каждый по своему назначению. Через пару часов зашёл к Пашки его заместитель – Торегожин Оралды, в будущем руководитель области, и доложил, что в Сарань выехала бригада, что бы во всём разобраться и выработать предложения. А когда уходил, сказал: «Пал Палыч, когда Вы рассказывали, у меня мороз по коже прошёл».