Записки советского чиновника

Не успели привыкнуть к новому жилью, выделили двухкомнатную квартиру, да ещё и с телефоном. Рядом детский садик, магазины, школа, через дорогу полуторакилометровая санитарная зона между заводом и жилым массивом, засаженная кустарником и деревьями. Высшее общество там своих породистых и не породистых собачек прогуливало и себя демонстрировало.

Вика, возможно, сама скоро станет бабкой, а Пашке до сих пор не по себе делается, когда он вспоминает, как они такую маленькую, её отдали в садик, ещё и года не было. Однако, как показало время, она получила неплохую закалку.

Хозяйство, которое пришлось освоить, по понятиям Пашки, было огромным. Разброс точек, где находились дежурные, составлял до 20 километров, более 10 километров только подземных тоннелей, где проходили шинопроводы и кабельные сети. На дальних точках дежурили по правилам эксплуатации два электрика, сутки работают двое отдыхают, на центральной подстанции, где Пашка бригадирствовал, обычный заводской график. Чтобы проконтролировать работу, приходилось периодически делать объезды на газоне, закреплённым за электрослужбой, так, что навыки езды Пашка поддерживал, давая водителю ночью поспать. Первое время он, иногда при посещении пунктов управления, попадал в неординарную обстановку, особенно на водонапорных станциях. Горит костёр, на крючке висит ведро с раками, от них периодически приходится очищать сетку на всасывающей трубе, а рядом перед корытом, по пояс раздетая дежурная по подстанции, наклонившись, моет голову. А чтобы не возник симптом "Берлускони", Пашки приходилось отворачиваться.( Известные телодвижения итальянского премьера на наклонившуюся работницу аэропорта во время официальной церемонии под объективы телевизионных камер). А затем проводить разборку то ли бытового , то ли служебного порядка. Трудно определить.

Занятый освоением нового производства, Пашка не сразу заметил, что его очень аккуратно втянули в политическую жизнь. Создали образ строителя коммунизма, где великая стройка, там и он. Целина, пожалуйста, пахал; электрифицировали железные дороги, принимал активное участие; чёрную металлургию поднимаем – тут как тут. "Фигаро". Но, тем не менее, рекомендации уже собраны, через неделю партийное собрание, на котором его будут принимать в партию. На собрании, впервые в жизни он узнал, какой он хороший специалист и замечательный человек. Чувство неловкости, какой - то искусственности этой процедуры долго ещё жило в душе у Пашки. Но Нетёскин – опытный мастер, пришедший работать из горкома партии, сказал: «надо». А дело оказалось в том, что в цеху сложились две противоборствующие группировки, одна: Уральская, в основном специалисты из Челябинской области, другая – местные кадры. Пашку, как говорила его матушка, просто «спользовали» для усиления своего влияния в противостоянии. Получилось. Мастер оказался хорошим организатором, на общем партийном собрании устроили бузу и победили. На производстве стали доминировать местные кадры.

"Не кобенься, тоже мне дежурный бригадир электриков по комбинату, не будет шестой доменной подстанции, не будет и комбината». С таким напутствием отправил Пашку начальник цеха сетей и подстанций бригадирствовать на шестую тяговую подстанцию доменного цеха. Подстанция, как подстанция. Утром обычный обход: силовая установка проверена, дежурные на местах у пульта, а потом просмотр резервного питания, особенно слабое место – аккумуляторная. Два этажа опять вниз. Здесь чисто. Там чисто. Плакаты на местах. Вот и массивная дверь. На попытку открыть не открывается. Правильно. Нажимается кнопка. Не открывается. Хорошо. Набирается код - полотно, как тень уходит вправо, на Пашку смотрят тёмные газельи глаза, испуганно и необычно скромно, лицо, как нарисованное. До этого здесь дежурила другая фигура с белёсыми ресницами и очень опасными габаритами. Он сделал вид, что ему всё известно по перестановке.

— Как на новом месте?

— Хорошо.

Похоже, старалась, чисто, порядок обслуживания соблюдён. Идёт рядом, хочется смотреть не на приборы, а на неё. Подумал, как же такая нежная душа, дышит таким воздухом. Кислота она и на цветочной клумбе кислота. Как- то не вписывалась новая дежурная в производственную обстановку. При выходе Пашкин взгляд снова непроизольно потянулся к ней: худенькая, хрупкая, одни глаза и удивительное выражение лица. В голову пришла какая-то нелогичная мысль: «как же этот одуванчик будет впоследствии детей рожать»?

Совсем немного прошло времени, Пашка вернулся из отпуска, зашёл в аккумуляторную, а там опять пространство заполнила белобрысая, внушительных размеров фигура. А Сара? «Твою Сару комсомольский руководящий Аист в клюве унёс - замуж она вышла», донесли всезнающие дежурные.

— И больше не вернётся, - внёс ясность начальник смены.

С Аистом ему в Темиртаусский период увидеться пришлось дважды. Первый раз молодёжь собрали в клубе металлургов для встречи с делегацией, приехавшй из Хельсинки по культурному обмену, которую он, как комсомольский деятель, возглавлял. Рассказывал он интересно, вёл себя раскованно, сумел на весёлой ноте донести до публики, что там у них плохо и, что у нас хорошо. Всем понравилось. Таких встреч наши идеологи раньше не устраивали. Ведущий встречу представил его как Нурсултана Назарбаева. Ага, подумал Пашка, не в плохие руки попала Сара.

Второй раз. Авария. Пожар на транспортёре коксовых печей, где Пашка был мастером. Наступила угроза остановки домны - «заказление». Начальник смены Химиченко срочно послал Пашку на домну, чтобы соорентироваться по обстановке. Пришлось, пробираясь мимо расскалённого кокса, по транспортёрным переходам "сайгачить" от рампы до пульта управления домны. Бригада готовилась к выпуску чугуна. Никто с Пашкой не хотел разговаривать, скорее - не могли. Послали на площадку, где уже началось вскрытие лётки. Показали на человека, в спецовке, наблюдающего, как горновой пытается пробить лётку, удар он наносил как - то дробно с оттяжкой, в результате, конец спецломика перегревался и не входил в массу. Когда Пашка стал подходить к наблюдающему, он его остановил жестом, взял инструмент и пошёл уверенно на лётку. Два резких удара и пятно в лётке быстро стало светлеть. "Сейчас пойдёт"- подумал Пашка, и тут же показалась белая струйка металла. Горновой, который пробил лётку, уже стоял рядом.

— Мне Назарбаева.

— Что надо?

— Я мастер с коксовой батареи, подавать кокс начнем минут через пятнадцать, максимум двадцать. Продержитесь?

— На всякий, непредвиденный случай пораньше выпуск начали.

Назарбаев, Назарбаев. Неужели это тот Аист? Точно, если помыть - он. Ну и дела. Выходит, Пашка не исключение, с Нурсултаном тоже кто - то поработал, как с Пашкой в своё время поработала жена репрессированного командарма.В беседах внушавшая ему, что для того, чтобы чего-то добиться, необходимо постоянно преодолевать себя, браться за самую тяжёлую, самую неблагодарную работу, создавать для себя экстремальные условия, не соблазняться халявой, формировать себя, как личность. А может это жизнь, созданная разумным хаосом, учит нас, в образе жены расстрелянного командира или убелённого сединой аксакала, мудрости самосовершенствования.

Мало кому придёт в голову поменять положение комсомольского лидера огромного предприятия на горнового. А Пашки белый халат на спецовку газовщика коксохимического производства. Какая-то общая матрица была у них, как печать, поставленная опытными идеологами.

Но, а когда они пошли по рукам, стали по службе встречаться, понимали, по мнению Пашки, друг друга с полувзгляда. Правило: «ты начальник - я дурак, я начальник - ты дурак» было исключено.